В этот вечер она колесила по ряби пасмурного неба на велосипеде, свесив к земле свои синие волосы. Сегодня она по особенному ощущала весь мир, себя, проникаясь душой гравия, которого она касалась кончиками волос. Глаза фильтровали прохожих, не отдавая отчета об их внешности, одежде и детях. Периферическим зрением она уловила высокую фигуру. Такие ей определенно нравятся - она продолжала крутить педали. Темный силуэт остановился, повернувшись в ее сторону. Сердце незаметно екнуло, она сняла свои наушники. 

Он, с кем были связаны ее девственные распутства, как всегда безупречен, уверен в себе, нагл. Они пошли одной дорогой, хотя она направлялась к своему неизвестному противоположным маршрутом. Он собирался в армию, она уважала его больше за службу, ведь это так мужественно, так сексуально, он пел в рок-группе, она думала, он стал еще круче. Свернув дорогой к ее дому, вскоре они оказались на скамейке напротив ее окон. Она испытывала к нему полнейшее безразличие, хоть и плечо под ее лопатками было все еще крепким. 
Он сказал, что, судя по цвету ее волос, он так ничему и не научил ее. Как и раньше он пустил в ход руки и губы, но как никогда, она увертывалась. Он грел холодные кисти под ее яркой курткой, она сказала, что хоть ледяные ладони и говорят о горячности души, его это не касается. Она язвила, флиртовала и была закрыта, недоступна. Он сказал, что безумно хочет ее, что она теперь знает себе цену и ему это нравится. Она упомянула, что когда-то она бы ответила взаимностью, но его оттолкнула ее невинность. Он стал оправдываться, жалеть, искать причины, уверять, что сейчас все было бы иначе - она ответила, что он упустил свой состав. Он пытался добраться до участков ее обнаженной кожи, но она так и не научилась носить футболки с открытым вырезом. 
А когда-то ее тело горело под прикосновением его пальцев и губ. Она не была влюблена, но испытывала яростную симпатию к его кошачьим манерам, к его дикой пылкости, настойчивости и силе, которой нельзя противостоять. Он был бы совершенным любовником, но отступил бы и теперь, ведь она все еще хранила то, что отказался забрать он.
Они спустились обратно к трассе и он покинул ее здесь, так как по пути они говорили о необходимых ей покупках на данный момент. Он поднял свою ладонь в жесте прощания - у нее всего лишь были месячные. Он понял, что сегодня к ней больше не подступиться - она колесила по черному небу, свесив вниз свое одинокое сердце, и лишь ее не касался моросящий сегодня дождь.